Сегодня особенный день в Ленинграде- день партизана. Партизанское движение в Плюсском районе (д. Игомель)
Придя на Псковщину, немецкие оккупанты в августе 1941 года ввели ежегодные натуральные поставки. Все хозяйства должны были поставлять с каждого гектара посева 2 центнера зерна. Налог включал 8 пудов сена с хозяйства, 360 литров молока с коровы, 30-50 яиц с курицы. Каждая деревня обязывалась поставить немецкой армии от 20 до 50 т картофеля. Натуральные сборы практиковались и по другим поводам – за прописку паспорта брали несколько яиц или курицу, за прописку новорожденного – пуд хлеба. Продовольственный налог был и на содержание старост, старшин, начальников полиции. Командир каждой расквартированной части также обязывал старосту сдавать определенное количество хлеба, скота, птицы, масла, картофеля.
Гитлеровцы взимали и денежный налог: с каждого крестьянского двора по 240 руб. в год; с каждого трудоспособного мужчины – по 120 руб.; за рабочую лошадь – от 800 до 1200 руб.; за собаку – 60 руб.; за кошку – 30 руб. Кроме того, на содержание старост и старшин взималось от 5 до 8 руб., на содержание полицейских– по 10 руб., на содержание дорог и охрану мостов – от 10 до 20 руб. .
Осенью 1941 г. с крестьян Плюсского района немцы дополнительно потребовали 360 пар валенок, тулупы, перчатки, тёплые чулки.
С весны 1942 г. во всех захваченных районах области оккупанты ввели индивидуальную форму землепользования и ликвидировали колхозы. Оккупационные власти разрешали работу общественных организаций, школ. Обязательным условием было наличие на стене в таких организациях портрета Гитлера. В Игомельской школе портрет фюрера на стене тоже висел.
С 1942 г. начался насильственный вывоз населения на каторжные работы в Германию. Это привело к резкому росту протестного настроения среди населения. В итоге летом 1943г. плюсские крестьяне почти повсеместно перестали выполнять распоряжения оккупационных властей, прекратили сельскохозяйственные поставки, не исполняли повинностей по оборонным работам. Часть крестьян ушла в леса к партизанам. Партизаны проводили операции по освобождению угоняемых жителей, в том числе нападали на эшелоны с депортируемыми и освобождали людей.
В августе-ноябре 1943 г. Игомель входила в партизанский край, в деревне была восстановлена на недолгое время советская власть и даже открыта советская школа. Предусмотрительный староста Арсений Семенов ежедневно выставлял дозор на дороге, чтобы успеть вовремя предупредить о возможном подходе немцев. Преподавала в школе игомельчанка Мария Васильевна Яковлева в начале войны попала в немецкий фильтрационный лагерь, но в 1942 г. сумела оттуда сбежать.
21 сентября 1943 г. начальник немецкого тылового района Бот издал приказ об эвакуации населения района, в котором говорилось: «Эвакуация должна быть проведена немедленно и с использованием всех средств и возможностей... Эвакуированные используются частично на работах для предприятия “Пантера" оборонительная линия у Пскова, частично в оккупированных областях и на территории рейха. Считается, что 50 процентов людей в каждой колонне работоспособны. Дети в возрасте от 10 лет считаются рабочими». В соответствии с этим приказом Гдовская полевая комендатура указывала в своем объявлении: «Германская армия хочет решительно покончить с партизанами в ее тылу. Чтобы мирное население не пострадало от решительных действий, которые будут применены к партизанам и их укрывателям, приказывается вашу местность эвакуировать».
В Плюсском районе были организованы и успешно действовали молодежные партизанские отряды из ребят 11-14 лет. Игомельскими подростками руководил Борис Феофанович Боровков, ему самому 17 лет исполнилось лишь в 1944 г. Партизанами стали также игомельчане Михаил Иванов, Виктор Леонтьев, Анатолий Дмитриев, Александр Никифоров, Павел Новиков.
Партизанам в Приплюсье приходилось действовать очень осторожно: у гитлеровцев было правило – за одного убитого немца убивать 10 русских; кроме того, сжигались целые деревни. Так, 18 декабря 1943 г. была сожжена дер. Полуяково. Нельзя было провоцировать немцев без особой надобности. Однажды партизаны заложили фугас у моста через ручей на дороге Игомель – Ляды, близ д. Почап. На фугасе подорвался немецкий мотоцикл. Следом за мотоциклом по дороге должна была проследовать войсковая колонна. Опасаясь мин, немецкое командование распорядилось собрать в Игомели стариков и детей и пустить их впереди колонны. В толпе сельчан шли 6 км в Почап и Минины: Мария Клементьевна, Афанасий Семенович с женой. Партизаны из леса наблюдали за шествием, но ни единого выстрела не сделали, не желая гибели мирных жителей. В Боброво немцы распустили людей восвояси.
Население по-разному относилось и к партизанам, и к оккупантам. Кто-то поддерживал партизан, а кто-то сотрудничал с оккупантами. Среди последних было много местных эстонцев. Фашисты организовали из эстонцев карательный отряд. Интересно, что расположились каратели в Игомели в кирпичном доме Марковых, лучшем доме в деревне. В то же время стоявшая в Игомели армейская часть квартировала в избах. На расстрел мирных жителей эстонцы должны были получить санкцию немецкого офицера.
Капитолина Андреевна Иванова («тетя Копа» – так её звали в деревне), жившая с сыном на окраине Игомели близко к лесу, помогала партизанам. Партизаны часто наведывались к ней. Иванова выходила у себя троих раненых военнопленных. Однажды партизаны после визита к тете Копе ушли в лес и уже оттуда обстреляли зачем-то немцев. Каратели пришли к Ивановой и обнаружили у её дома следы сапог и отпечатки прикладов. Эстонцы обвинили Капитолину Андреевну в связи с партизанами и решили для острастки другим расстрелять её. Но немецкий офицер, живший в деревне, не дал согласия на расстрел, не желая обострять отношения с местным населением. Тогда эстонские каратели дозвонились до военной комендатуры в Лядах и получили разрешение на расстрел. Эстонцы, вместе с работавшей у них переводчицей – эстонкой из Игомели, пришли в дом тети Копы. Хозяйки не было дома. Но нашлись «добрые люди» из своих же сельчан, которые знали, где она, и вызвались позвать, прекрасно зная, чем это должно закончиться. Ничего не подозревающая тетя Копа пришла в дом, эстонцы забрали её и повели на расстрел. Она еще успела крикнуть: «Ой, это меня убивать повели!» Крик её запал в душу Толи Сергученко, присутствовавшего при этом. Много лет спустя он до малейших подробностей помнил детали этой трагедии. По инициативе Сергученко фамилия К.А. Ивановой внесена в Книгу Памяти Псковской области.
Сергученко отмечал, справедливости ради, что среди карателей был все же один эстонец, который не мог стрелять в мирных жителей. Однажды ему поручили расстрелять двух русских девушек, он отвел их в сторону, а потом дал два выстрела в воздух и сказал им: «Бегите!». Потом этот эстонец ушел из карательного отряда к партизанам, но, к сожалению, напоролся в лесу на бандитов (и такие были!), которые его и убили.
В 1944 г., при освобождении Плюсского района игомельский карательный отряд был разбит, все эстонские каратели нашли свою смерть в русской земле. ps: у этого района есть проблемы примите меры господа цензоры и микроначальники слёзно просим вас.